В прошлом году, в сентябре, "дикарём" были на Соловках. Вполне логично, что в этом, 2007-м сентябре возникло желание посетить и другой великий островной монастырь - Валаам. Поначалу также собирались "дикарями", думая что условия организованных поездок стеснят нашу свободу перемешения и поведения (вот - гордынька светсткого человека) и что так дешевле выйдет. Выяснили, что на Валаам регулярных рейсов нет, а ходят монастырские катера по нуждам монастыря и возят паломников, да и на посещение архипелага надо получать благословение.
Зашли в свою церковку "по месту жительства" и нам на глаза попался информационный листок паломнической службы "Фавор", где мы нашли поездку "Валаам - Коневец" на 3 дня за 4300 руб с носа (Телефоны: 238-96-04, 744-64-18. Адрес: ул. Б.Якиманка, 38А. Сайт: www.favor-msk.ru E-mail: m.evgenia@mail.ru). Ну, решили, так тому и быть. Через "Фавор" заказали и биллеты до Ленинграда и обратно и проплатили поездку - оказалось не 4300 а 5500 с носа + дорога. Очень приятное и вежливое обращение в этой паломнической службе. То, что биллеты на поезда были куплены сильно заранее - огромный плюс, т.к. до Ленинграда уже дней за 10 биллеты купить очень трудно не смотря на обилие поездов - массы граждан непрерывно тусуются туды - сюды между городком на Неве и Москвой. Подумали - подумали и вот что решили: время есть, финансы позволяют - а съездим ка мы на Соловки опять, после Валаама. И ещё подумали - подумали и решили: замкнём ка мы "большое северное кольцо" через Кирило - Белозёрский монастырь, ведь некоторые из Святых отцов - основателей Валаама и Соловков были выходцами из этой Северной Лавры. А где Кирилов, так там и Ферапонтово с 500-летними фресками Дионисия.
Ладно (от «лад» - благополучие, спокойствие, согласие). Приехали в Ленинград 07.09.2007 рано утром. Еле - еле успели на наш паломнический автобус у ст метро Озерки. Поехали. До Приозёрска примерно 2 часа - наша руководитель паломнической группы Надежда наполнила это время интересной и приятной беседой о Валааме и Коневце. От Приозёрска нас доставил на Валаам монастырский теплоход. Шли по Ладоге, по умеренной волне. Красота. Солнечно. Золотая осень, правда, ещё не в полной силе. Плыли примерно 2 часа. Первым нас при входе в бухту встретил Никольский скит - как игрушка на маленьком островке. Интересно, что у Никольского скита ранее была таможня монастыря, где в таком виде принимали послушание монахи. Там досматривались вещи паломников. Изымались табак, спиртное и оружие. Табак развеивался по ветру, водка выливалась в Ладогу, а оружие возвращалось при отбытии с архипелага. Гирлянда островков соединяется деревянными мостиками между собой и с главным островом - мини материком. Далее открылся высоко над лесом, на горе, храм - бело - голубой торт из бизе. Узкий глубокий пролив. Скальные высокие берега. Далее пристань. Так как наша Надя из паломнической службы Коневского монастыря (Телефон: 8-812-571-80-79. Сайт: www.konevets.spb.ru E-mail: konevets-tour@mail.ru), то она нас временно передала другой "хозяйке" - руководительнице из паломнической службы Валаамского монастыря. Нас разместили в Белой гостинице в общих кельях, мужчин отдельно, женщин отдельно, не взирая на семейные пары - таковы правила монастыря. Паломнические кельи на последнем этаже - там сделан хороший ремонт и приведено всё в прядок. На нижележащих этажах, также в кельях, расположены квартиры местного населения - полнейшая разруха. Только крепкие стены монастырской постройки держат. Перед размещением к нам с напутственными очень хорошими словами обратился батюшка и роздал всем иконы Валаамской Богородицы.
Почитать о Валааме. Мы все были утомлены поездкой (поезд - автобус - корабль), но напутственные слова как бы дали нам новых сил и подготовили для дальнейшего восприятия духовной пищи. Прибыли мы на архипелаг примерно к полудню. Пока разместились - по плану подошло время трапезы. Для человека светского это очень необычное действо. В Валаамском монастыре принято приходить на трапезу коллективно, сразу всем. Сначала, стоя, коллективная молитва нараспев. В нашей группе молитву знали далеко не все (включая нас) и хор получился жиденький и вяленький. Первым голосом была наша руководительница Надежда. В таком виде и после молитвы трапеза воспринимается как некоторое священнодейсвие, а не просто как "еда походя". Конечно, с непривычки, чувствуешь себя несколько скованно, но если не относится предвзято, а с пониманием той цели, с которой собственно и отправился именно в паломническую поездку, то всё становится на свои места и воспринимается со знаком "плюс". Длинный общий стол и скамьи, где все сидят бок о бок. На столах общие кастрюли с кушаниями, любезно поданные нам послушницами монастыря. Накладываем себе сами или друг другу. Еда скромная, но весьма вкусная и в дотаточном количетве, чтобы всем насытится. Насытились. Все организованно стоя спели молитву, обратясь к иконам, висящим во главе стола. Одноразовую посуду гуськом, как в советской столовке все отнесли куда надо. Программа очень плотная, свобрдноготвремени почти не было. Много ходили. Боялся в этой связи за маму - оперированные по поводу облитерирущего атеросклероза сосуды ног. Валаамская строгая тётенька очень интересно и много рассказвывала - ровным спокойным голосом, дважды не повторяя, отстающих особо не ждала, так что мы организованно кучковались поближе к ней и как группа японских туристов вертели головами в одну и ту же строну и быстренько делали одинаковые снимки. Во испытание наших терпения и внимания был послан некий мальчик лет 9-и (сынишка одной из паломниц), который постоянно принимал вычурные позы на фоне достопримечательностей и святынь, шумел, хихикал, строил смешные рожицы, виснул на некоторых паломниках мужского пола. Нужно сказать, что строгая тётенька была к этому явлению удивительно терпелива и лишь однажды сказала: "слушай внимательно, я потом у тебя всё буду спрашивать". Никаких типа: "Мамаша! Уймите ваше дитя!".
В нижнем (зимнем) храме монастыря у нас была как бы экскурсия с рассказом об иконах, которые там находятся. Валаамскую Богородицу инок - художник творил только во время чтения молитвы. Когда молитва заканчивалась, то он откладывал кисть и переставал рисовать до следующего моления. И с такой сильной верой и молитвой была создана эта икона, что быстро стала проявлять чудотворные свойства - помогать обращавшимся к ней богомольцам при многих хворях и недугах. Нам, как людям определённой профессии, ещё особо запомнились чудотворные иконы Богородицы, пособляющие в родах, при бесплодии, онкозаболеваниях, наркомании. Мы все приложились к иконам, кто ко всем, кто сообразно своим особо насущным проблемам. Надя ещё в автобусе нам объяснила, как пркладываться к иконам: при подходе дважды крестяться, далее поклон и прикладываются, но не к лику, а к части одежд или к ручке, при отходе поклон и крестяться в 3-й раз. Как человеку не часто посещавшему церковь поначалу было смутительно столько раз креститься. Можно сказать - как бесенята держали за руку и мешали сгибаться.
Верхний храм Валаамского собора поражает огромностью, величественностью и объёмом проделанной реставрационной (а больше восстановительной) работы. Нам рассказали, что в Финскую войну в храме и на колокольне располагались наблюдательный пункт и батарея финнов. Наши лётчики бомбардировщиков, видя такую бело – голубую красоту сбрасывали бомбы мимо. Но не всё упало мимо. Ещё примерно 10 лет назад в огромном куполе собора зияла дыра, по стенам и колоннам свободно стекала вода, от росписи были лишь следы, а в центре храма, на мозаичном полу, была огромная глыба льда, не таявшая полностью даже летом. Сейчас это даже невозможно представить – как про другое место вёлся нам рассказ. С более чем 50-и метровой высоты на тебя взирают святые и ангелы живыми глазами, а через большие окна падает желтоватый свет. И хотя храм выполнен в темноватых тонах, он как будто весь сияет. И ещё всё наполнено Валаамскими многолосными молитвенными пениями и запахом ладана. В свободное время все ринулись в церковную лавку в храме, стали писать записочки за здравие и за упокой, покупать иконы и колокольчики. Свободного времени мало, а как не попросить за своих в таком намоленном месте. Возникло даже некоторое подобие магазинного ажиотажа, совершенно там неуместного. Ощутив себя в какой то мере посланцем, накупил икон всем своим родным и хорошим знакомым. Получилось как то до стыдного много - прямо полмешка. И поехали эти Святые Лики далее с нами по "северному кольцу" на Коневец, в Ленинград, на Соловки и в Кирило-Белозёрский монастырь в гости к другим святым. Наверное уж набрали дополнительную силу от этих намоленных мест и сами там поделились своей силою.
Ещё на вечерней службе приметил батюшку, который исповедовал. Высокий, несколько сухощавый, седой человек со спокойным, умным, пародистым лицом, вероятно выглядящий старше своих лет. Было видно, а не слышно, конечно, как он замечательно и проникновенно разговаривает с людьми. Складывалось впечатление, что если будут трудности в формулировании, как бы "затык" - он сам всё увидит в подошедшем, подскажет и найдёт правильные утешительные и наставляющие слова. В поледствии почти так и оказалось. Дело не только в тех словах, которые батюшкой говорились, а и с каким выражением лица, с какой интонацией и жестами. Этот замечательный человек был как проводник, как открытый канал к Богу. Было чувство, что если идти, то именно к нему. А как не пойти, если приехали СЮДА. Собрались с духом и пошли к нему на утренней службе. К нему подходили в том числе и люди, которые, как и мы, видно не знали что и как делать и что вообще говорить, в смущении - трудно сформулировать свои грехи, а отходили либо сдержанно улыбаясь, либо в слезах утешения. Как у Носова - "На прививку 1-й класс!... Почему я встал у стенки? У меня дрожат коленки." И... после сделанной с батюшкой совместной работы отошёл с удивительно светлым чувством. Удивительно - возникло прямо таки физическое ощущение уменьшения земного притяжения. Вероятно именно после таких моментов и соприкосновения именно с такими личностями у людей и зарождается (или укрепляется) Вера в нашем всё более вульгарно материально ориентированном мире. Вообще то, как носителю с детства этого самого материалистического (но не матерально устремлённого при этом) мировоззрения, пожалуй трудно назвать себя действительно верующим человеком. Не ощущаещь себя полностью своим в этой религиозной атмосфере. Может быть это как раз и не плохо - иначе была бы и привычность и, т.о. , меньшая острота восприятия. Среди работающих в церкви и среди прихожан, которые часто посещают храм, встречаются, правда в меньшинстве, люди, которые как то обыденно ходят среди икон, шепчутся на бытовые темы. И хотя они хорошо знают что и как надлежит делать в церкви, заметно, что мысли их предметны и вне храма. Не хотелось бы так...
По дороге на Никольский скит проходили мимо дома местного мужичка - многодетного, с неплохим хозяйством - куры, гусяки, ути, козы, лодки, снасти. Подкормили коз баранками. Увязался прямо до самых ворот в скит здоровенный козёл с винтообразно закрученными рогами. Он лез прямо в середину нашей группы, тыкался во всех мордой, выпрашивая вкусненькое и удивительно мерзко вонял. Шли по тем самым мосткам, соединяющим маленькие островки, которые были видны с корабля. Во все строны - живописные заливчики, лодочки, просторы Ладоги и стоит замечательная погода. Вечером покинули Валаам по спокойной воде - вообще гладь. Солнце садится на холмистый северный берег Ладоги, в Сортавалу. Небо из синего переходит в оранжевый. Поверхность воды даже далеко от острова усыпана семенами берёз. Желтоватая пена от корабля. Автобусом из Приозёрска в другую бухту.
Коневец всего в 3-х км от берега. На остров нас доставил бывший военный катер, который так и называется «Коневец», подаренный монастырю бывшими мин. обороны Грачёвым. На Коневец прибыли в полной темноте. Хорошо, что были налобные фонарики типа шахтёрских. Уличного освещения нет. Электричество с материка не подведено. Не постоянно работают дизеля и заряжают аккумуляторы, от которых и свет в храме и паломнической гостиннице. Разместили нас в Красной гостинице. Семейные пары не разлучали, селили по возможности вместе - штампы в паспортах никто не проверял, ведь не их обманешь, а Бога в себе. Трапезная в небольшой комнате - тоже составленные столы и скамьи. Очень вкусная, совершенно домашняя еда. И вообще впечатление сразу гораздо более домашнее, чем от Валаама (не в упрёк Валааму - он более торжественен, грандиозен и потому несколько дистанционен). В комнатах было весьма прохладно, стояли разнощёрстные кроватки пионерлагерского образца. Одно одеяло было с большой прогорелой дырой – не иначе как кто то из паломников, то ли «от нахлынувших религиозных чувств-с», то ли от смятения в душе-с, вызванным отсутсвием салями и лобстеров во время вечерней трапезы, нервно курил в постели. При этом было всё чисто – не соринки. С фонариками сходили и получили постельное бельё за пожертвование в 30 руб (на Валааме - 100), сероватое, но чистое и пахнущее свежестью. На старенькой «бабушкиной» тумбочке, на красивой льняной салфетке были уютно расставлены маленькая вазочка с цветами, зеркальце, коробок спичек, свечка и цветные камушки с побережья.
Перед поездкой наткнулся в интернете на статью некоего молодого человека, который побывал на Севере, в том числе в Святых местах проездом. Там - восхищения красотами Севера, а применительно к Святым местам часто встречается характеристика «убого». И то у него убого и сё у него убого… Наверное данный молодой человек, взрощенный на попсе, пропаганде боблократии и гедонизма, истерических теле-ток-шоу, отрицании психологами совести (и, как следствие - Бога), отрыве от традиций своих предков, ожидал блеска, треска, евроремонта, дискотек и тёплого сортира с сиреневой рельефной гламурненькой туалетной бумажкой во цвяточек. Вкладывая отрицательный смысл в эту характеристику он, сам того не ожидая, употребил её к этим местам, пожалуй, очень правильно. Ведь «убого» – «у Бога» и этим вся сказано. Конечно недостаток привычного комфорта не самоцель, однако прикосновение к Святым местам, мне кажется, предполагает скромный быт, смирение и некоторый аскетизм.
Уж примерно к 23-00 меньшая часть из нашей паломнической группы пошли на Всенощьное бдение. Опять таки в полной темноте, под усыпанным звёздами небом, с фонариками пошли к монастырю. Он также совершенно не освещён. Мы как - то шли разрозненно и вне группы. Никого. Перешагнули врата. На фоне звёздного неба за вратами – тёмный силуэт храма. Над вратами храма единственный видимый источник освещения во всём монастыре – неяркая лампочка. Откуда – то, как с неба доносилось тихое невнятное многоголосное пение. На пороге церкви неподвижно стоит священник в чёрно-золотых одеждах. Человек – гора с длинными седоватыми волосами. Всё это создавало такую нереальную картину, что я у него вынужден был что - нибудь спросить, чтобы услышать голос. Он ответил почти не пошевелившись, оперным басом: «Проходите на службу». От этого ощущение нереальности вовсе не прошло и почудилось (от слова «чудо»), что за дверьми храма совсем ничего нет, ну то есть совсем ничего, и что тут единственный и последний человек и единственный источник света на острове, а тихое пение доноситься действительно с небес. Служба проводилась в белом нижнем храме с низкими сводами и мощными колоннами. Электроосвещение в этот раз в церкви было. Читая перед поездкой о Коневце, наткнулся на примерно такое описание (цитирование не точное): «Иногда во время службы в храме не бывает электричества. Тогда в полутьме мерцают цветные огоньки лампадок и по стенам и образам пляшут и кружатся синие, красные, жёлтые отблески». Открывая дверь в церковь я ожидал увидеть именно это. И сразу окунулся в звук – разноголосное молитвенное пение, прямо таки Божественная опера. Ладно…
На утро мы наконец – то увидели остров при дневном свете. Деревянная гостиница наша действительно красная. Сосны и белый песок с камушками. Сквозь сосны просвечивает голубое чистое небо и густая синева Ладоги. Нет скал и утёсов. Пошли на утреннюю службу. Меня попросили читать синодники – длинные списки имён за здравие и за упокой. В начале и в конце синодников – молитвы. Подходивших далее мужчин также одного за другим ставили кучкой для исполнения того же служения. Так что подаваемые в наших записочках имена, если кто сомневался, действительно с молитвой зачитывают. А Бог – то знает кто этот Вадим, этот Владимир или эта Татиана без фамилий. Может нам на Небесах зачтётся это скромное служение. А не нам, так может нашим родным. Видел там среди монахов щупленького негритёнка, который запел в храме неожиданно густым и красивым голосом на чистом русском (старославянском церковном) языке. Дело конечно не в цвете кожи, а в благостном, человеческом выражении лица, речи и жестах, которые выражали светлые мысли – светлые мысли на тёмном лице. Было очень странно, но не неприятно, видеть как деловито шевствует этот негритёнок в монашеской рясе на фоне русского храма, сосен, песка и Ладоги. В церковной лавке также из числа послушниц была очень симпатичная и вежливая девочка – мулатка, также с очень светлым выражением лица.
После службы наша Коневская хозяйка Надя провела экскурсию по нижнему и верхнему храмам – рассказ об иконах, обретении мощей Арсения Коневского и истории монашества на острове. Приложились к иконам и мощам, мысленно помолились каждый о своём и таким образом, наверное, о нашем общем, за маленькую часть России. Вот поехали бы «дикарём» на Валаам – не услышали бы там интереснейших рассказов, упорядочивших духовную пищу и вообще не попали бы на Коневец. Верхний храм в процессе реставрации и службы там не ведутся. Частично сохранившиеся первозданные фрески. Много небесно – голубого на белом. Ангелы и святые на потолке с тёмно – коричневыми лицами индусов. Киноварь (красная ртутная краска) и свинцовые белила, при многогодовом контакте со следами сероводорода в атмосфере, почернели. На полу старые серые доски поразительной ширины – почти метр. Это – ж какие должны были быть деревья? После дневной трапезы отправились к Казанскому скиту на Святую гору. По дороге – часовня во имя Успения Богородицы. Она как резная, ажурная сосновая шкатулочка для пряничков с православными крестиками на глазури. Прямо не хватает чтобы она стояла с этими пряничками на нитяной, белой салфетке вологодских кружев где нибудь на старом потрескавшемся дачном столе под яблоней. На святой горе пейзаж совсем не похож на северный – прямо таки небольшой монастырёк где нибудь на Клинско – Дмитровской гряде. Ворота в скит закрыты. Внутри – никакого движения. И погода солнечная и безветренная. Старые дубы, под ними жёлуди и в изобилии свинушки. Топ-топ гуськом по крутой тропинке с валунами, вниз под лапами елей. В Хибинских горах мы ходили точно по такой тропе. Но там ещё были ручьи, ручьи… Идём к Конь – камню. На Кольском и в Карелии видели и поболее валуны, но на фоне ровной в общем – то местности он конечно выделяется и производит впечатление. Свалишься с него – пожалуй чё и поломать можно. Все улыбались, радовались погоде и видам и опять таки как японские туристы делали одинаковые снимки. Наша Надя опять нам рассказала много интересного (всё это можно прочесть вот тут: Про Коневец ) и поблагодарила нашу группу за внимание, подобающее поведение и понимание той цели, для которой мы собственно и отправились в эту паломническую поездку. Сказала, что нередко в группе попадаются люди, которые громко разговаривают и смеются в местах, где понятно, что это не подобает делать, начинают скандалить и требовать каких то особых бытовых условий, высказывать недовольство скромной монастырской трапезой, нарушая тем самым общую атмосферу паломнической поездки и смущая других людей. А у нас таких не было, вот…
Катер. Автобус. Ленинград. Попрощались с родителями – они в Москву, а мы в гостиницу «Нарвская» на 2 дня, чтобы по Ленинграду полазить. Заказали номер ещё из Москвы, без предоплаты, подтвердили с сотового с Валаама – 500 руб / сут с человека, нас двое. (Адрес: Набережная обводного канала, дом 142 / 16. Телефон: 8-812-786-99-81). Вышли на ст. метро Нарвская уж затемно и потопали с башнеобразными рюкзаками по Старопетергофскому проспекту. Немножко моросило. Все прохожие вежливо и любезно объясняли как пройти до этого адреса и сокрушались в печали, глядя на наши рюкзаки. Жалели нас они. Хорошие люди, ленинградцы нам понравились. Гостиница под аркой, во дворе – колодце. Вход за мусорными баками направо. Ненавязчиво воняет вероятно рыбными останками. Какие – то кошачьи силуэты снуют под ногами. Над дверью подъезда лампочка не работала. Двор освещается только из окон квартир. У части нашей группы наростала нервозность. Методом ощупывания стен заподозрили, что дверь «примерно тут» и не ошиблись. Наугад тыкая растопыренными пальцами в стены, попали в какую то маленькую кнопицу и блинь-блинь-блинь ! – дверь образовалась и открылась. Вошли в тепло. Выкуплен подъезд дома (точнее по Ленинградски - парадная ), гостиница на 4-х этажах. Кухня и душ не на каждом. Икеевская мебель по – минимуму. За 500 в сут вполне сносно. Не холодно, чисто, евроремонт. На шумоизоляции перегородок явно сэкономили – если через 2 комнаты кто то пу…, то слышно. В номере из рюкзака выбежал наш московский таракан, пополомничавший с нами на Валаам и Коневец , вероятно неся на себе микрочастицы святости тех мест. Нет сил убить. Проводили его взглядом. Весёлый бодрый зверь растворился в пространствах ленинградского дома. Смутились этим Поели. Устали. Поплюхались носами в подушки. Утром плющили до 10-и, не в силах встать. Будильник последовательно ставился на 8, потом на 9.

Продолжение следует...